Дорогие читатели, не нужно нам больше присылать ссылки на дело из Самарского облсуда, решившего, что крематорий может быть частным.
1. Фраза «При незавершенности процесса погребения, само по себе здание крематория является местом предоставления услуги кремации» является изложением позиции одной из сторон судебного дела. Конкретнее, это слова представителя сельсовета (!), где хотели строить крематорий, а не суда.
2. В мотивировочной части решения действительно написано:
«При отсутствии одного из элементов – захоронения урны с прахом, процесс погребения нельзя считать завершенным, а погребение состоявшимся. В этом случае крематорий является местом предоставления услуги кремации».
«Таким образом, здание крематориев могут находиться в частной собственности, равно как и земельные участки, предназначенные для их размещения.»
Только вместо ссылок на конкретные статьи закона судья почему-то использовал формулировки «системное толкование правовых норм», «законодателем определяется». Без всяких ссылок.
3. Самое главное — Судебная коллегия Верховного суда России ОТМЕНИЛА решение Самарского облсуда, указав, что они основаны на неверном толковании норм материального права. Далее все как в решении по «Каменному цветку»: крематорий — это место погребения. Принадлежат государству или муниципалитету.
Кстати, решение по закрытию «Каменного цветка» уже вступило в законную силу. На 15 мая в Мособлсуде назначено рассмотрение жалобы по закрытию крематория «Горбрус» (он же «Честный агент»).
Основная проблема не в судах, а в плохо написанном законе «О погребении» с формулировками вроде «могут быть». Закону уже 27 лет. Между 1996 и 2023 годами — пропасть.
Но все попытки принять новый закон, в котором четко прописаны частные крематории, проваливаются из-за протестов самих похоронщиков. И все продолжают жить в 1996 году, строя бизнес по формулировке «могут быть».
А могут и не быть.